Another Game

Из крайности в крайность, ещё минуту назад Валита готова была обрушиться на второго, на третьего, на десятого невинного человека, выпуская на нём всю свою неудержимую ненависть к этому миру и Инквизиции в частности. А после из неукротимого убийцы её превратили в податливую подчиненную, в одержимую, которая выполняла не привычное "фас", а нечто новое, малознакомое одержимым в своей животной сущности. И пусть визуально она ещё оставалась просто обыкновенной девушкой, мозг же уже заполнялся лишь краткими, но такими лапидарными обрывками фраз-желаний. Перед глазами мелькали только настоящие фрагменты, те самые, что называются мгновеньями. Она не понимала и не хотела понять, что было секундой раньше и что могло произойти секундой позже. Она лишь смотрела Онису, своему нынешнему повелителю прямо в глаза, желая узнать его, и только его волю.

И он изъявил её.
В этот момент рушились последние остатки ограждений внутри Валиты, те, что зовутся разумом - она покорно потянулась вслед за руками Ониса на кровать, и лишь несколько резких жестов последовало против. Казалось, в девушке борются две натуры, та, что просто жадно хотела секса, и та, что хотела вернуться в себя. Она не отталкивала Ониса, она отталкивала то, что мешало её восприятию, притупив все чувства и обнажив инстинкты. Увы, она оказалась слишком слаба, и через миг уже сладостно выгнулась всем телом навстречу своему доминанту. Прижатая, пойманная, словно добыча в руках голодного хищника, девушка обхватила широкую спину самца своими руками, настолько, насколько он позволял ей, страстно впиваясь в него своими почти кошачьими ногтями, прижимая его к себе и словно желая буквально слиться с ним в единое целое.

Но он, не менее чувственный, но чуть более растягивающий наслаждение, лишь продолжал манящую ласку, дразнил без того максимально напряженную каждую клеточку Валиты, заигрывал, как последняя сволочь и одновременно идеальный любовник.
Она не помнит ничего - ни изображений, ни жестов, только эту безграничную бурю ощущений, охватывающих всё её тело при очередном прикосновении пылкого партнёра.

И уже не осталось в ней ни грамма того сознания, что гордо именуется человеческим.
Не скрывая своей страсти, девушка (девушка ли?) и не пыталась уровнять сбившегося дыхания, более того, она то и дело тихо, но насыщенно постанывала, вновь и вновь изгибаясь вверх своим горячим телом.
А после оно окончательно отдалась в его власть.