Отправлено: 15.01.11 18:46. Заголовок: [21/03/2056] - Reise, reise! (WTWP, ход второй)

• Место событий: Проспект Альфреда Нобеля-->Улицы города на территории Шикзаля (квартира семьи Холф)-->Проспект Альфреда Нобеля

цитата:

Одна из важнейших транспортных магистралей города, пересекающая его практически от одной окраины до противоположной. По три полосы с каждой стороны, на которых всегда довольно оживленное движение. Пересекать эту улицу довольно опасно, но зато посредине ее вас ожидает приятный сюрприз - пешеходная аллея, засаженная деревьями, тенистая и очень уютная. На проспект выходит фасад гостиницы "Кеер", а также несколько других значимых для Шикзаля зданий.

• Время: 01:00 - 06:00
• Задействованные персонажи: Ian Niemand - в режиме моноквеста.
• Краткое описание квеста: так уж получилось, что ночь на 21е марта стала завязкой занимательейшей истории не только для Псевдобогов и маленькой нарушительницы всех мыслимых законов Валиты...
• События до: -

 Отправлено: 15.01.11 21:52. Заголовок: В кафе было людно, ш..

В кафе было людно, шумно, из зала для курящих как всегда весомо разило сигаретами, световые блики, отражаясь и преломляясь в многочисленных приборах и стаканах, расцвечивали все окружение в гротескные яркие пятнышки, мешавшие сосредоточить взгляд на соседних столиках. Впрочем, мужчину, уютно расположившегося за столиком прямо в центре с бокалом темного пива, это, видимо, ничуть не волновало. Глаза его были умиротворенно полуприкрыты, уши были заняты плеером старого образца с длинными проводами к наушникам, и казалось, что меломан просто зашел отдохнуть после напряженного трудового дня в деловой части города. Среди молодежи, занимавшей большую часть контингента кафе в это время суток, он смотрелся несколько странно, и только-то.

В последние дни Яна не отпускало странное предчувствие. Точнее, не предчувствие даже, не какие-то там неясные метания, а четкое ощущение, что мир вот-вот взбесится. А если и не мир, то его внутренний зверь так точно. С последнего полнолуния оборотень был вынужден постоянно держать свою волю в железном кулаке, раздираемый неумолимым желанием перекинуться и бежать куда-то, делать что-то... Больше всего хотелось сейчас сжать бокал так, чтобы он разлетелся в мелкие брызги, портя пивом куцые цветастые шмотки на человеческих нимфетках, снующих мимо туда-сюда, или рвать на себе волосы, или еще хоть как-то сбросить это невыносимое ощущение. Ощущение того, что какая-то струна, которую долго и тщательно натягивало мироздание, все-таки достигла пределов своей упругости, и уже трещит, трещит...

Сегодняшний вечер был особенным. Струна лопнула.

Внутренний зверь, казалось, метался, запертый в теле человека, и страшно ревел то ли от боли, то ли от ярости. Приходилось закрывать глаза, считать до десяти, тридцати, трех тысяч восьмисот восьмидесяти шести, затем придумывать и самому решать логарифмические уравнения, и ждать - ждать, пока подсознание само не даст ему ответов.

С тех пор, как Ниманд отказался от фенобарбитала, мир изменился. Годы, проведенные в наркотическом полузабытьи, навсегда изменили его чувства, обострив и усилив их в тысячу раз, и теперь оборотень словно успевал прожить две жизни за одну, слыша больше, видя дальше подмечая малейшие детали. Как ни странно, именно препарат, предназначенный Инквизицией для подавления его звериного "я", помог ему гораздо лучше его осознать, понять, слиться с ним - и начать слабые попытки контроля. Стоило лишь отменить препарат.

У женщины через два столика в казавшемся слишком приличным для такого средней руки, в общем-то, заведения синем клубном платье, начиналась овуляция, и, раздраженная собственными гормонами и легким опьянением, она все сильнее тянулась к своему собеседнику через столик, временами нетерпеливо облизывая губы. На кухне сейчас готовилась говядина не первой свежести, которая, впрочем, при прожарке приобретет вполне приемлемый вид и будет ничтоже сумняшеся съедена заказчиком. Всю эту информацию поставлял уже не человек - зверь, неукротимо рвавшийся к полному контролю над телом, но пока еще сдававший перед самообладанием человека - надолго ли? Нет, рано. Не сейчас. Пиво заканчивалось.

Вот оно.

Быстро, бежать, со всех ног, опрокидывая на пути стулья, до первой же достаточно темной подворотни, пока тебя не разоврало от мощи звериной сути прямо на людях!.. Словно автомат, Ян медленно согнул одеревеневшую руку, отметив, что пульс возрос многократно, с трудом отогнул край шарфа так, чтобы случайный любопытствующий взгляд не счел это чем-то стоящим внимания и принял лишь за поправление галстука, и начал аккуратно ощупывать край ошейника. Есть. Это Аарон придумал такую замечательную штуку, блокирующую сигнал о том, что ошейник снят - скинул его с себя (благо, старая модель это позволяет) и гуляй свободно. Главное, не слишком долго, чтобы не нагрянул рейд инквизиторов с целью выяснить, где тут у них одержимый в кафе сдох. Ян как можно незаметнее высвободил ленту ошейника из-под шарфа, и не особо спеша направился на выход, по пути посетив туалет.

Итак, сегодня одержимый Ниманд Я., номер такой-то, досье раздела 2, ночь 21го марта проводит в кафе на проспекте Нобеля. В случае чего найдется пара человек, которые подтвердят, что был тут какой-то мистер, не снимавший все время шарф. А может, и не был, внешность у него какая-то незапоминающаяся была...

 Отправлено: 16.01.11 14:45. Заголовок: Мелькание фонарей, т..

Мелькание фонарей, тишину нарушают лишь шаги и тяжелое дыхание, кругом ни души, кроме бегущего по вымершим улицам человека. Потихоньку начинает казаться, что темнота отступает, запахи обостряются еще сильнее, а бетоные коробки, логовища людей, одуряюще пахнут пищей. Хочется, очень хочется, опуститься на передние лапы, чтобы скорее приблизиться к источнику неодолимого зова, ведущего его через лабиринт людских троп. Сдайся, человече, это не твоя ночь!

Ян помотал головой, а когда это не помогло, то и вовсе прекратил бег и перевел дыхание, отгоняя настойчивое желание перекинуться и отказаться от ответственности за все, что произойдет дальше. Постепенно мысли прояснились, и вместо бетонных коробок, полных вкусного и питательного мяса, его взору предстала знакомая до боли улица. Оказалось, странное предчувствие привело его к дому семьи Холф. Он познакомился с ними что-то около года назад, прослышав от знакомых одержимых о трагедии, произошедшей с их родителями. Старшая, Валита, оказалась очень самостоятельной, если не сказать упертой, девочкой, поэтому особенно навязывать свою посильную помощь Ян не стал, ограничившись пару раз материальной поддержкой, когда с работой у нее было совсем уж туго. Но это отнюдь не означало, что опека Яна этим и ограничилась. Во-первых, конечно, такое живое свидетельство произвола и анархии в Инквизиции не давало покоя самому Ниманду и не должно было остаться в секрете от остальных одержимых, состоявших в кругу общения Яна. Но было и второе, совсем личное "во-вторых". Одержимый слишком хорошо помнил свое собственное загубленное детство, и это мерзкое ощущение того, что ты никому, кроме себя не нужен... Валита вряд ли замечала в своей ежедневной суете, что время от времени она в этом людском море совсем не одна, а за нею в некотором отдалении маячила тень куда более крупного и страшного зверя. Впрочем, Ян не был навязчив, и осознания, что у девочек пока что все стабильно, ему было достаточно. Все равно обе были пока слишком молоды, чтобы включить их в свой план, но вот когда подрастут...

И вот теперь он стоял перед домом, один в темноте, и осознание чего-то необычного переполняло его чувства. Ну что еще за беда свалилась на их голову?

Беспокойство за девчонок было слишком уж человеческим чувством, и желание трансформироваться наконец-то отступило. Ян вздрогнул всем телом, ощутив сквозняк, с радостью принявшийся охлаждать его разгоряченные мышцы, и вошел в подъезд. Поднимаясь на нужный этаж, оборотень все сильнее ощущал запах, услышать который именно здесь очень и очень не хотел. Кровь. Набор ключей от их квартиры, сделанный тайком в свое время, ему не понадобился - дверь оказалась прикрытой, но незапертой. Последние надежды и сомнения разбились о неоспоримый факт - одуряющий запах шел именно оттуда.

При входе в квартиру у оборотня закружилась голова, и он был вынужден опереться о стену. Нет, сам по себе разорванный в клочки труп молодой самки не был столь уж шокирующим зрелищем для обеих его сущностей, но вот эмоции вызывал очень уж взаимоисключающие. Страх, замешательство, непонимание, гнев, боль утраты, голод... Пришлось хорошенько треснуть себя по лицу, приходя в сознание и расслабляя готовые уже скрутиться в едином порыве трансформации мышцы. Казалось, что по квартире прошел ураган - многие вещи были опрокинуты и сломаны, многие поверхности были заляпаны кровью, а посередине всего этого лежало растерзанное тело Дженни в человеческой морфе. Девочка, впрочем, явно дорого продала свою жизнь, судя по следам драки. На это же указывал лежащий неподалеку оторванный хвост... Зверь, увидя это, снова пришел в ярость и начал усиленно пробиваться наружу, но стресс, как ни странно, придал Ниманду сил. Неясно, однако, было, надолго ли их могло хватить.

К обычным запахам квартиры примешивался еще чуть заметный запах истинного, а возможно и не одного, а также более ясный - пороха. Валиты нигде не было, но запаховый след был четок - она была здесь совсем недавно и, похоже, ушла. Ушла... в звериной ипостаси? При мысли, сколько раздраженная одержимая может натворить бед, в груди ощутимо похолодало. Нужно было что-то делать, но что? Рано или поздно острый нюх патрулей Инквизиции, которые, как обычно, сразу суются в дела, где они не очень-то нужны, приведет их сюда. Странно было, что до сих пор Ниманд в квартире был один...

Вариантов того, что делать дальше, было много, слишком много. Самый здравый из них, прикрыть дверь и уйти, был, однако, безжалостно отринут. Оставить бедную девочку этим сволочам... Не осознавая, что делает, Ян принес из спальни одеяло, на которое бережно переложил ставшее совсем невесомым тело, а потом отправился за тряпкой. Восстановить первоначальный вид квартиры не стоило и пытаться, но Ян не мог оставить этого вот так, словно вечный памятник бессилия одержимых в борьбе с чужой системой. Через час обломки и осколки вместе с пропитанными кровью тряпками были отправлены в мусоропровод. Нечего, конечно, было и пытаться повторить слаженную работу "чистильщиков" Инквизиции, но и цель была другой... Закрыв квартиру своим ключом, Ян вызвал такси и доехал до собственного дома, пересел на собственную машину и вернулся. Ощущение нереальности происходящего все еще не оставляло его, когда он вынес завернутое в одеяло тело Джейн и уложил его в багажник.

 Отправлено: 01.09.11 00:28. Заголовок: *** На обратном пут..

***

На обратном пути Ниманд не поленился остановиться и прижаться к обочине, чтобы пощелкать клавишами на магнитоле и найти станцию с самой расслабляющей и беззаботной музыкой без риска отвлечься и впечататься в отбойник или чужую машину. Помогало это слабо. Его била такая крупная дрожь, что даже руль в руках удержать было нелегко, к тому же ощутимо подташнивало, и голова кружилась, словно увлекая все остальное тело в бесконечное падение назад и немного влево. Прерывисто дыша, Ян олядел окрестности. Огни города уже вновь показались в обозримом будущем, но Альдор не отличался изобилием деревенских пригородов, и лес по обочинам выглядел вполне тенистым...

Оставалось лишь надеяться, что выбранное им для Дженни местечко будет надежным... Запах хвои и моря... Разумеется, она была достойна большего, чем такое вот "постоянное" пристанище и перспектива стать добычей хищников в самое ближайшее время - видит демиург, она была в тысячу раз достойнее этого, чем любой из этих ублюдков от последней фурии до самых, мать их, королей... Ниманд сжал кулаки так, что в ладони стало тепо и мокро от крови, выдавленной его же собственными ногтями. На негнущихся ногах он вышел из машины, совершенно автоматически закрыл ее и, шатаясь, направился к обочине. Все мысли, что накипели в нем в последнее время взвились, словно языки пламени, в огромном хороводе, сжигавшем последние крохи его самообладания. И поверх этого, будто последний бастион здравого смысла, постоянно повторяемое заклинание-мантра: "Только бы успеть дойти до кромки леса... Только бы не упасть по дороге, чтобы какой-нибудь сердобольный человек не побежал тебя спасать..." Не дошел совсем чуть-чуть. На счастье, машин на дороге в тот час было немного, а те, кто таки проехал мимо, ничего не заметили...

... От серой людской тропы сильно разило бензином, маслом и еще чем-то таким, от чего хотелось распрощаться с содержимым желудка, что, впрочем, было недостижимо, ибо он и так был пуст. От лесочка, раскинувшегося прямо перед ним, куда приятнее тянуло начавшими распускаться листочками, остающимся в тенистых уголках мокрым снегом и мокрой же землей, напитанной талыми водами и готовой нести жизнь и пищу корням. В этом лесе было еще не так много жизни, как летом, и ветер не приносил манящий аромат трав и чуть заметные строчки чьих-то многочисленных следов, но во всем чувствовалось его пробуждение. Еды, впрочем, сейчас там вряд ли много, разве что ослепленные брачным сезоном зайцы... Голод. Зверь глубоко вздохнул, сбрасывая с себя последнюю истому трансформации, приподнялся с изрытой грузовиками земли и мягкими, стелющимися прыжками в одно мгновение достиг леса и скрылся в его тени. Многочисленные ветки кустов, казалось, сами услужливо уступали ему дорогу, мокрая земля не выдавала его ни единым чавком, когда он плавной, мощной рысью забрался на ближайший холмик и вновь замер, горделиво изогнув голову, ловя малейшие звуки и запахи. Луны и звезд не было видно за плотным пологом облаков - зверь недолюбливал такие ночи, практически лишавшие его возможности положиться на зрение. Это в окружении врагов он был машиной для убийства, здесь же, в сени берез и пихт он был хозяином, который и не задумывался о спасении собственной шкуры, и мог позволить себе быть собой. Довольный этим обстоятельством, он даже поднял лобастую морду к темному небу и завыл-заревел, провозглашая свое непоколебимое право на эту жизнь, которой он так долго был лишен, запертый в убогом двуногом теле. Сами собой улетучились проблемы, волновавшие его жалкую человеческую ипостась, разве что соображение о прикопанном двадцатью километрами северо-западнее трупе самочки заставило плотоядно облизнуться... Но крюк был длинноват, да и жиденький лесок этот должен был заканчиваться километров через пять и пересекаться с автострадой и какими-то промышленными зданиями, вынесенными подальше от города. Дичь должна была отыскаться и поближе.

Неслышный человеческому уху шорох выдал кого-то неподалеку, и серый, тряхнув тяжелой головой, направился разведать источник звука. Нечего и надеяться, конечно, встретить в этом лесном закутке даже косулю, но и заяц, если его не долго гонять, представляет собой какую-никакую энергетическую ценность. Этот беляк, кажется, был по самые свои длинные уши занят выкапыванием каких-то луковиц из-под снега, и, кажется, был крайне удивлен, когда из-за ближайшего выворотня на него решительно двинулось нечто боьшое и темное. Первым же отчаянным прыжком жертва оторвалась было на добрых два метра, но для длинноногого и легкого на подъем оборотня сократить это расстояние не составило труда. Шорох прошлогодней листвы - и треск ломаемых веток, в котором потонул еще один, более мягкий хрустящий звук, ознаменовавший удачное завершение этого "блицкрига". Покончив с закуской, волк довольно облизнулся, вернулся по собственным следам и не без любопытства обнюхал так и не выкопанные косым корешки. Пахли они сладковато, оборотень фыркнул и осмотрелся, не зная, куда направиться дальше. Как всегда после еды, его начинала одолевать сонливость, да тут еще и человечек, запертый где-то в глубине его мозга, начал все назойливее стучаться и вырываться наружу. В располагающей к умиротворенности обстановке и с более не менее заполненной пустотой в желудке, зверь, пожалуй, был готов вновь уступить своему маленькому суетливому другу, и прилег, позволив каскаду чужих беспокойных мыслей захватить себя вновь.

Несказанная удача, что он рухнул поваляться не в какую-нибудь прибрежную грязь! Ян привстал на четвереньки, а затем неуверенно выпрямился, все еще немного пошатываясь, и отряхнул с себя полусгнившую листву. Во рту, как обычно, воцарился гадкий привкус сырого мяса и железа, но в целом, кажется, время прошло вполне удачно - если не считать того, что он сейчас стоял абсолютно голый посреди перелеска. Часов тоже не было, облачная пелена оставалась все такой же плотной, но что-то подсказывало Ниманду, что скоро начнет светать, а значит, волк воцарился в его теле совсем ненадолго... К чему бы такая уступчивость, граничащая даже с вежливостью, которой Ян от своего темного и дремучего я никак не мог ожидать. В конце концов, внутренний зверь так мучал его в последние дни, что мог бы и полнее оторваться... Оборотень, словно забывшись, совсем по-звериному фыркнул, а затем, словно не замечая собственной наготы и крайне несоответствующей обстановки, уверенным шагом направился на шум дороги. Главным теперь было найти оброненные ключи от машины, а запасной комплект одежды у него всегда был при себе.

 Отправлено: 07.09.11 17:59. Заголовок: Сорок минут спустя Н..

Сорок минут спустя Ниманд уже въезжал в город, уверенно сжимая руки на руле. От былой нервозности не осталось и следа, дрожь в руках исчезла, будто ее и не было, и даже в голове воцарились просветление и спокойствие. Месть - это блюдо, которое подается холодным, и оно вот-вот должно было быть готово. Нужно только было позвонить и обсудить детали с Аароном, но сначала необходимо было заехать за ошейником, дабы не возбуждать излишней подозрительности со стороны инквизиторов - уж это было бы сейчас совсем ни к чему.

На улицах уже появлялись первые, пока еще редкие, прохожие, но было еще достаточно рано, чтобы их скопление на одной из улиц по дороге, привлекло его внимание. Впрочем, он лишь скользнул бы по ним взглядом и проехал дальше, как вдруг его внутренний зверь, которому по логике вещей надо было бы заткнуться хотя бы на несколько часов, вдруг забеспокоился опять. Решив на всякий случай полагаться на чутье, Ниманд притормозил и открыл дверцу.

В нос тут же ударил приторный запах человеческой крови, человеческого же адреналина и еще... Удержавшись от желания грубо растолкать зевак и привлечь таким образом нежелательное внимание, оборотень обошел толпу по широкой дуге и подобрался к месту убийства - а в этом можно было не сомневаться - с фланга. Зрелище, конечно, впечатляло. Желудок снова напомнил, что зайчатина при таких, как сегодня, энергозатратах, совсем не достойная уважающего себя Первого пища, а тут, в каких-то десяти метрах от него раскинуся настоящий мясной пир. Именно мясо этот труп сейчас и напоминал, ибо от тела остались лишь нашинкованные кусочки, немножко отдававшие чем-то паленым. Стараясь не слишком выдавать нетипичного поведения, Ян опустился на корточки и принюхался внимательнее. Кое-какой не слишком навязчивый аромат заставил его шерсть подняться дыбом - хорошо еще, что на человеческом теле ее было не так много. Похоже, в эту ночь порезвился и поохотился не только он. Ибо к какофонии запахов явно примешивался след его собрата... Двуногие оживленно переговаривались, кто-то громко и четко называл адрес - очевидно, звонил в полицию, - другие же показывали пальцами куда-то на стену. Одержимый перевел взгляд в том же направлении и похолодел. Нужно было убираться, причем срочно, что он и сделал, нарочито безразличным взглядом окинув еще раз место преступления и с деланым спокойствием вернувшись в машину. Когда он уже отъезжал, ему чуть в лобовую не впечаталась несущаяся на всех парах по разделительной полосе машина копов - к счастью, оба водителя вовремя среагировали на опасность и умудрились отклониться от столкновения в разнве стороны. Что ж, ретировался вовремя. Никакой гарантии, что на заднем сидении вместе с копами не катится какой-нибудь спешно поднятый на ноги криминаторий, Ниманд дать не мог бы.

В кафе, к счастью, еще оставались последние посетители, видимо, из числа тех молодых идиотов, которые мечтали умереть молодыми под девизом "секс, наркотики и рок-н-ролл", больше налегая причем на второе, а не на первое, и официант тоскливо косился на этих засидевшихся ночных пташек. На счастье, уборщики либо пренебрегали своими обязанностями, либо просто еще не успели посетить с рабочими целями туалет, но ошейник смиренно дожидался Ниманда именно там, где он его оставил. Укрепив его на положенном месте, Ян привычными движениями вернул на шею шарф и вынул из заднего кармана мобильный телефон. Оказалось, был еще шестой час, и неудивительно, что до уха донеслись только безответные длинные гудки - адресат, наверное, только что изволил завалиться спать. Впрочем, Ян и сам ощущал навалившуюся на него усталость.

Человеческий труп, если подумать, был весьма кстати. Инквизиторы сейчас будут по уши заняты разборками с ним, и им некоторое время не будет дела до убитой одержимой, которая, конечно, будет отнесена к "внутренним", а потому менее важным делам. Момент был крайне удачным. Приободренный этой мыслью, Ян добрался до дома и без заззрений совести и осторожности, забылся тяжелым сном, безо всяких, впрочем, сновидений.